Невыполнимая миссия в Сомали - Страница 3

– Поспешим!

На солнце было невыносимо. Ослепленный его лучами, дипломат надел черные очки. Действительно, это не христианская страна. Рейнольдс открыл дверцу длинного кадиллака и поджидал, пока жена вместе с девочками устроится на заднем сиденье.

Линда, которая слышала разговор о «Кроче дель Суль», захныкала:

– Хочу мороженого!

Чтобы избежать воплей, посол наклонился вперед, собираясь попросить шофера заехать в «Кроче дель Суль».

– Мухаммед!

Шофер повернулся, и Рейнольдс застыл от изумления. За рулем кадиллака сидел не Мухаммед, а какой-то неизвестный с узким длинным лицом и глубоко посаженными глазами.

– Кто вы? – спросил американец. – Где Мухаммед?

Шофер молча, с каменным лицом засунул правую руку под сиденье, вытащил оттуда автоматический кольт и наставил его на Брюса Рейнольдса.

– Садись в машину, – приказал он на плохом английском. – Быстро.

Дипломат недоверчиво уставился на пистолет, он не мог поверить в реальность происходящего. Похищение в самом центре Могадишо, в десяти метрах от двух милиционеров, наблюдающих за порядком... Мысли путались у него в голове.

Как в тумане он услышал шум машины, которая остановилась позади кадиллака. Вдруг придя в себя, он резко обернулся и крикнул жене:

– Кейт, выходи, быстро!

Пистолет «шофера» моментально описал дугу и уперся в девочек.

– Все остаются в машине! – рявкнул он по-английски. – Или я убью девчонок.

Госпожа Рейнольдс взглянула на оружие сначала с изумлением, потом с ужасом. Черты ее лица исказились, и женщина разрыдалась, оцепенев от страха. Видя, что она плачет, близнецы захныкали тоже. Возле собора никто, казалось, не заметил, что происходит в машине. Кетлин и Патрик увлеченно болтали. Посол встретился взглядом с Полом Торнеттой, погруженным в созерцание упоительных бедер, обтянутых лиловой материей, на другой стороне улицы. Vestiti verde все так же лениво опирались на решетку сквера.

– Пол! – заорал посол. – Делай что-нибудь, нас похищают! Телохранитель вздрогнул; ему показалось, что он не расслышал. Со своего места он не мог видеть лица шофера. Кетлин повернулась к отцу с изумлением:

– Папочка, что происходит?

– Шофер, – пробормотал дипломат, – это не Мухаммед, он хочет нас увезти.

Рейнольдс с тревогой наблюдал за четырьмя мужчинами, которые только что вышли из желто-красного такси, остановившегося позади кадиллака. Мужчины приближались к ним. Это были сомалийцы, молодые, очень темнокожие. Двое из них держали в руках короткие черные автоматы, двое других -пистолеты.

Это действительно было похищение. Американец резко повернулся к vestiti verde и заорал, надрываясь, чтобы перекричать звук колоколов:

– Помогите! Помогите!

Милиционеры тоже были вооружены, но, казалось, не слышали его призывов. Пол Торнетта осознал, наконец, что посол не шутит. Решительным шагом он двинулся к кадиллаку, вытаскивая из кобуры свое табельное оружие: четырехдюймовый «смит-и-вессон»-38. Он открыл переднюю дверцу и сунул голову внутрь машины.

– Эй, ты! – прорычал он. – Выходи!

Три выстрела прозвучали один за другим. Пол Торнетта пошатнулся, сделал шаг назад. Его толстое лицо выражало полнейшее изумление.

Телохранитель не успел даже воспользоваться своим оружием. Три пули, выпущенные «шофером», попали ему прямо в грудь. Он уронил «смит-и-вессон» и мешком свалился на тротуар. Рот его наполнился кровью.

– My god! – взвизгнула Кетлин в ужасе.

Она не могла оторвать глаз от крови, которая струйкой стекала по подбородку телохранителя... Словно в оцепенении девушка видела безумный взгляд отца, своего брата, который тоже застыл от удивления, и обоих vestiti verde, не обращающих внимание на происходящее, как будто они ослепли и оглохли. А колокола продолжали бить по барабанным перепонкам.

На тротуаре напротив две девушки в разноцветных одеждах остановились и с любопытством наблюдали за этой сценой.

Посол храбро рванулся к бордюру, где лежал выпавший из руки Торнетты револьвер, но не успел. Четверо вооруженных сомалийцев набросились на американцев. Двое грубо потащили дипломата, заломив ему руки за спину, и втолкнули его на заднее сиденье кадиллака, несмотря на упорное сопротивление. Тем временем двое других затолкали Кетлин и Патрика на переднее таким же образом. Хлопнули дверцы. Быстро оглянувшись, двое террористов тоже втиснулись в лимузин. Колокола продолжали оглушительно звонить. Последнее, что увидела Кетлин перед тем, как ее бросили на пол машины, были спины vestiti verde, которые так и не обернулись. Пол Торнетта остался лежать на спине, истекая кровью.

Кадиллак, взревев мотором, резко рванулся с тротуара. Двое оставшихся террористов вернулись в такси, подобрав «смит-и-вессон», и поехали вслед за посольским кадиллаком. Только теперь vestiti vеrde наконец обернулись и не спеша направились к лежащему на тротуаре телохранителю.

Они склонились над Полом Торнеттой, который уже хрипел. При каждом выдохе из груди несчастного слышалось ужасное бульканье. Его губы были плотно сжаты, лицо приобрело мертвенный оттенок. У него была пробита легочная артерия, и кровь постепенно вытекала в грудную клетку. Когда один из милиционеров попытался приподнять Торнетте голову, толстяк икнул, его вырвало кровью и он умер. Милиционер с отвращением опустил голову покойника на тротуар. Наконец колокола смолкли. Обе машины уже давно исчезли из виду.

Ирвинг Ньютон побелел от ярости. Он угрожающе ткнул указательным пальцем в сидящего за столом сомалийского чиновника:

– Ответственность лежит на вас! Ваша дебильная милиция не вмешалась. Я требую, чтобы вы отыскали нашего посла и поймали этих людей!